Нурсултан Назарбаев:
Такого у нас ещё не было. И это требует от нас совершенно иных подходов.
Глава Республики Казахстан заявил о том, что Астана не собирается, по крайней мере, в ближайшее время удерживать национальную валюту в рамках «коридора», который за последние два года отнял около 28 миллиардов долларов, не приведя к откровенно позитивным результатам. А потому Банк Казахстана и перешёл к варианту плавающего курса, что, безусловно, уже сказывается не только на самом курсе тенге, но и на ценниках.
О переходе к плавающему курсу национальной валюты Казахстана, входящего в Евразийский экономический союз, высказался и председатель правительства РК Карим Масимов. По его словам, если в текущей ситуации продолжать попытки удержания курса тенге в валютном «коридоре», то это продолжит «палить» национальные резервы.
Если верить официальной статистике, то объёмы средств в Национальном фонде Казахстана, призванном снижать зависимость бюджета от негативных последствий мировых экономических потрясений, в 2013 году превышали 75 млрд. долларов (для сравнения: в 2008 году – около 27 млрд. долларов). Но в течение двух лет средства фонда серьёзным образом таяли (минус 40%), причём шли они в основном не на инфраструктурные проекты и не на развитие промышленного сектора, а на поддержание курса национальной валюты. В принципе, Казахстан в этом отношении копировал (за редким исключением) российскую экономическую модель с «коридорным» курсом и внушительными интервенциями Центробанка.
По словам Назарбаева», «жирные годы» остались позади, и страна должна переходить к пониманию того, что «нужно жить по средствам». Первыми последствия такого заявления, как и последствия перехода на плавающий курс национальной валюты, как и в России, почувствовали представители малого и среднего бизнеса. Казахстанские банки в срочном порядке пересматривают кредитную политику, и этот пересмотр выливается в повышении кредитных ставок и снижении объёмов выдачи кредитов, что наносит удар по темпам роста экономики. Если в прошлом году рост был зафиксирован на весьма неплохой отметке в 4,3%, и если по первоначальным прогнозам на 2015 год рост должен был составить более 2%, то теперь прогнозы приходится пересматривать, что называется, в режиме реального времени – буквально «на коленке».
Недовольство «несбывающимися» прогнозами выразил Нурсултан Назарбаев, заявив о том, что методику прогнозирования необходимо совершенствовать, производя мониторинг внешней и внутренней ситуации. Назарбаев отметил, что работа государственных институтов по социально-экономическому развитию, а также реализации пяти институциональных реформ и важнейших задач программы "Нұрлы жол" должна быть основана на всестороннем анализе обстановки как внутри страны, так и в мире.
Сказать: «лучше прогнозируйте», конечно, легко… На деле же ситуация в современной экономике давно перестала быть реально прогнозируемой. Если и находится кто-то «предсказавший» кризис, то его потом до определённой поры буквально на руках носят как передового суперэксперта. Правда, предсказать следующий кризис этот же эксперт чаще всего бывает уже не в состоянии, а потому либо уходит в тень, либо от прогнозирования отказывается. Так вышло, к примеру, с Нуриэлем Рубини, объявившим в своё время о грядущем кризисе 2008 года. После того с точными прогнозами никак не заладится даже у него… При этом многие экономические эксперты вполне справедливо говорят о том, что делать какие-то прогнозы в современной экономике – дело неблагодарное, так как экономика окончательно превращается в служанку политики. Именно политическая конъюнктура чаще всего и определяет дальнейшее направление плавания глобального экономического корабля.
Чем признанный руководством Казахстана кризис в казахстанской экономике грозит Евразийскому экономическому союзу? Учитывая то, что Казахстан наряду с Россией является, так сказать, энергетическим локомотивом ЕАЭС, а цены на энергоносители который месяц устремляются вниз, союзу в ближайшие годы легко уж точно не придётся. Поступления в бюджеты РФ и РК сокращаются вследствие того, что обе экономики, мягко говоря, в немалой степени ориентированы на сырьевой сектор.
Можно, конечно, заявлять, что это только у нас «всё не слава богу», и экономики других стран, так же во многом ориентированные на экспорт углеводородов, растут «бурными темпами», но это будет явным лукавством. Для сравнения можно взять ситуацию в Норвегии, бюджет которой даже в большей степени российского и казахстанского зависит от продаж углеводородного сырья. Так вот, в Норвегии рост экономики во втором квартале замедлился до 0,2%, что в два с половиной раза отстаёт от прогнозов на 2015 год. При этом в той же Норвегии фиксируется рекордный для этого государства рост безработицы – 4,3%. Да, этому проценту могли бы позавидовать другие развитые страны, но в том всё и дело, что для норвежского королевства 4,3% - именно рекорд всех последних лет. И это вовсе не оправдание того, что «у них всё тоже плохо», это факты.
Снова к ЕАЭС. Падение экономики России на фоне обозначившегося замедления роста казахстанской экономики может привести и к снижению объёмов товарооборота на всём пространстве Евразийского экономического союза. В прошлом году уже фиксировалось падение товарооборота между РФ и РК более чем на 19%. Новые правила взаимодействия в сфере ЕАЭС планку товарооборота на союзном пространстве слегка приподняли, но теперь для её снижения снова появляется угроза – снижение покупательской способности населения, существенные барьеры для развития малого и среднего бизнеса на фоне банковских ставок, которые никак не хотят активно снижаться (по крайней мере, в РФ), несмотря на снижение ключевой ставки ЦБ.
Получается, что с приходом нового кризиса (в том числе и на пространстве ЕАЭС) нужно смириться и ждать, когда и он будет преодолён? Но если кризисная волна и не нанесёт экономикам Евразийского экономического союза по-настоящему колоссального ущерба, то где гарантии того, что этого не сделает новая волна? А ведь такие волны стали вздыматься над экономической поверхностью уж очень часто…
Гарантий нет. А почему нет? Одной из причин такого рода неуверенности в экономических успехах ближайшего будущего можно считать то, что банки, фонды (в т.ч. государственные), финансовые группы и т.п. организации не горят желанием вкладываться в реальные сектора экономики. Подавляющее большинство таких организаций занимаются аккумулированием средств на собственных счетах «на всякий случай». Мол, придёт кризис – а мы его просто закидаем резервами и снова будем развиваться… Вот только развитие после этого оказывается слабым и недолгим. То есть работает этакий вариант «кудриномики», при которой именно «кубышка» ставится главным инструментом преодоления кризиса: накопили – «спалили», накопили – «спалили» и т.д. Но, учитывая тот факт, кто накапливать удаётся всё меньше, а кризисы приходят всё чаще, у такого подхода есть существенный изъян. Хочешь того или нет, - кубышка рано или поздно может опустеть (а на истощение фондов России, Казахстана, да и вообще всех тех, кто старается проявлять независимую политику, так надеются зарубежные «друзья»), и вот тогда уже будет поздно разглагольствовать на тему: «так почему же мы (Россия, Казахстан, другие партнёры по ЕАЭС) не спешили вкладываться в реальные сектора экономики?»
Если и в России, и в Казахстане власти признали, что палить все резервы на поддержание курса национальных валют – безрассудно, то не пора ли признать, что резервы должны в первую очередь идти на продуманные инвестиции в промышленность и технологии, ведь именно на развитой промышленности (а не на активных вложениях в американские долговые облигации), как показывает мировая практика, основываются длительные и устойчивые экономические успехи. Вот только хорошо бы на сей раз обойтись без "сколковских эффективных менеджеров" на всём пространстве экономического союза.