«По удивительному совпадению, в это время в Ижевске работало несколько сот лучших немецких оружейников во главе со знаменитейшим Хуго Шмайссером»
Из утверждения на оружейном форуме
Тема Шмайссер vs Калашников неисчерпаема, как атом. На этот раз в ней اشاره شد в своем «ЖЖ» известный германофил Василий Крюков. Свой труд он гордо озаглавил «Письмо Хуго Шмайссера производителям автомата Калашникова о мошенничестве (публикуется впервые)». То, что это письмо уже منتشر شد мной не суть важно. Кое-кому оно давно было очень хорошо известно до меня — и в России, и в Германии. Суть в другом. Перебрав весь набор замызганных штампов о величии сумрачного тевтонского гения, Василий на этот раз пытается навесить еще один. О том, как бедная овечка повелась на обещания коварного русского серого волка, пообещавшего ей зарплату 5000 рублей в далеком русском городе Ижевске. Разберемся. Заодно и с той сотней «лучших немецких оружейников», ударно трудившихся под мудрым руководством «знаменитейшего»…
Не было ни сотни, ни оружейников. Шестнадцать человек технических специалистов и члены их семей с собственной мебелью и постельным бельем прибыли в Ижевск в октябре 1946 года. Всего вместе с женами и детьми прибыло 32 человека, в Германию вернулось столько же. В семье Эрнста Фолькмара родился сын Роланд. Ганс и Христа Дич заключили брак. А вот главный конструктор фирмы DKW Герман Вебер умер в Казани. Пока их сыновья, братья и мужья давили вшей в лагерных бараках и таскали кирпичи на строительстве жилых домов в Ижевске, этим нонкомбатантам были предоставлены условия жизни, о которых могло только мечтать большинство жителей не только России, но и Германии. Каждый член семьи обеспечивался комнатой. Так, семья Грюнера располагалась в 4-х комнатах. Уборку комнат и стирку белья обеспечивал специальный персонал. До отмены карточной системы все обеспечивались дополнительным питанием в магазине командного состава, после отмены отоваривались в том же спецмагазине. Имели огороды, обеспечивались семенным картофелем и условиями для сохранения урожая. Со взрослыми и детьми проводились занятия по русскому языку. Дети ходили в советские школы в общие классы.
На этом месте я не имею права не остановиться и не вспомнить о судьбе угнанных в Германию советских граждан для рабского труда на предприятиях германской промышленности и фермах сельского хозяйства. О том, как было обеспечено их питание, медицинское обслуживание и образование их детей.
Итак, в составе делегации прибывших был один доктор наук, всего два инженера (высшее образование), семь техников (среднее) и остальные без образования, включая «знаменитейшего».
Основная группа из десяти человек была приписана к отделу 27, занимавшемуся мотопроизводством. В этой группе были главный конструктор фирмы DKW Герман Вебер и ее главный технолог Иоганн Христианович Шмидт. Причем в этой мотоциклетной группе была подгруппа по холодной штамповке. Возможно, отсюда растет один из корней мифа о Шмайссере как о специалисте по холодной штамповке.
Вместе с немцами в Ижевск пришли вагоны с демонтированным оборудованием фирмы DKW. Вся эта группа занялась наладкой оборудования, разработкой документации и созданием оснастки для производства мотоцикла Иж-350, созданного по образцу немецкого DKW NZ-350. Эта модель выпускалась до 1951 года, когда на смену ему пришел Иж-49. И сразу после этого немцы вернулись в Германию.
Izh-350
Izh-49
Группу по вооружению из шести человек при отделе 58 возглавлял Карл Августович Барницке (главный инженер "Густлов Верке"). В отличие от мотоциклистов, оставивших после себя след в сотнях тысяч ижевских мотоциклов, эта группа не оставила после себя ничего полезного, кроме груды чертежей. Если с мотоциклами в России была проблема, то مخازن и стрелковое سلاح у нас в то время были на высоте, в отличие от тех эрзацев, с которыми Германия заканчивала войну. Вот ведь парадокс: основная группа немцев отработала по мотоциклам, в отличие от оружейников, сделала полезное дело, и всякие германофилы должны были славить этот факт, но в качестве знамени они избрали жупел Шмайссера, который на поверку оказался посредственным конструктором, но зато удачливым авантюристом.
Что характерно, ни у Васи Крюкова, ни у Норберта Мошарски, не говоря уже о Ручко, Кобзеве или Колмыкове, вы не найдете даже упоминания о немецких "мотоциклистах". Хотя история создания ижевских мотоциклов никогда не была секретной. Зато "Kalaschnikow" — четвертое слово и первая фамилия которая упоминается в работе Мошарски "Die Ära der Gebrüder Schmeisser in der Waffenfabrik Fa. C.G. Haenel Suhl 1921-1948". Мошарски сразу признается в своей работе что он не технарь, поэтому достоинства конструкций Шмайссера он рассматривать не будет. Тем не менее делает несколько ляпов. Зато отечественные "историки", не стесняясь, демонстрируют свою откровенную тупость. Фраза Крюкова "...в течение нескольких десятилетий он был автором оружейных конструкций, использовавшихся в сильнейшей армии Европы" просится в эпиграф очередной статьи.
Простите, отвлекся. Теперь о зарплате. В своем жалобном письме Шмайссер не называет сумму в 5000 рублей. Упоминается только русский майор, который обещал, что «оплата в России не только обеспечит меня и семью, но также и значительно улучшит (!) мое положение». Не хочу тратить время на выяснение, откуда взялась эта обещанная сумма 5000 рублей, так как открытие этого источника не несет никакого значения для изучаемого вопроса. А вот кое-какой анализ проведем.
Итак, самый богатый человек города Зуля, «гениальный конструктор», в мае 1945 года в одночасье оказался нищим. Может быть, врожденная тевтонская гордость мешала ему сменить директорское кресло на фирме «Хэнель» на привычное место за чертежной доской на этой же фирме, тем более что его брат Ханс сохранил за собой должность главного бухгалтера на этой же фирме. Но Хуго начинает работать в советской комиссии по отбору материалов и специалистов, направляемых в СССР в счет репараций. И заработная плата его в этой комиссии была 750 марок, что по тогдашнему курсу соответствовало 375 рублям. В чем заключалась эта работа, непонятно.
Основная масса немецких специалистов относилась к фирме DKW, выпускавшей автомобили и мотоциклы. Что касается оружейников, то ее состав даже не вызывает удивления. Почему, например, не Штанге или Фолльмер? Это верхушка зондеркоманды по вооружению пехоты, созданной в 1944 году, в которую входили представители предприятий по стрелковому вооружению. В ее составе были все будущие ижевские сидельцы, руководители комитетов: Грюнер (Гроссфусс) по пулеметам, Шмайссер (Хэнель) по пистолетам-пулеметам, Барницке (Густлов Верке) по сигнальным пистолетам и винтовкам.
В Ижевске заработная плата немецких специалистов состояла из штатных заводских окладов и персональных надбавок, которые были в несколько раз выше должностных окладов:
После того как руководству завода стало понятно, что за птица с фамилией Шмайссер прибыла в Ижевск, его персональная надбавка была снижена, все равно оставаясь довольно высокой по сравнению с заработной платой советских инженеров. 3 марта 1947 года Шмайссер пишет письмо руководству завода с просьбой пересмотреть его оклад. Не дождавшись ответа, 28 марта он пишет еще одно с вопросом: «…когда я получу ответ на мое письмо…» Интересен аргумент Шмайссера в письме: «…я создал долги и нахожусь в тяжелом финансовом положении». Какие можно создать долги в стране с карточной системой распределения продуктов, где нечего купить?! Получая в несколько раз больше, чем рядовые граждане этой страны?
Впрочем, тем кто уже знаком с администраторскими и организаторскими способностями братьев Шмайссеров, вряд ли будет это удивительно. Хотя, возможно, эти долги создала его жена, оставшаяся в Германии. Будем снисходительны, у богатых, даже бывших, свои причуды, в том числе и в создании долгов.
Интересен "мировоззренческий" вывод, который Василий Крюков делает из этого случая: обидевшись на обман, Шмайссер проводит первую в Ижевске "итальянскую" забастовку. Этим якобы и объясняется его прохладное отношение к работе в Ижевске. Посмотрим, кто из диванных щелкоперов первым подхватит этот миф.
Работы по заданию Министерства вооружений были выполнены немцами в 1948 году. Дальше руководству завода было предложено использовать их по своему усмотрению. По характеристикам, написанным в сентябре 1951 года перед их возвращением в Германию, можно узнать, чем они занимались. Например, Карл Августович Барницке после карабинов и автоматов переключился на спортивный пистолет, Оскар Бетцольд после работы над هواپیمایی пушкой вместе с Грюнером занимался профилировочно-гибочной машиной. Все были при деле и трудились в основном на создании оснастки для производства мотоциклов. И только "знаменитейший" использовался от случая к случаю. Вместе с Отто Гоффманом он болтался как нечто в проруби.
Итак, основной работой, которой занимались немецкие специалисты в Ижевске, включая оружейников, была подготовка производства мотоциклов. Именно этим и объясняется их возвращение в Германию в 1952 году — окончанием работ по освоению производства модели ИЖ-49, а не какой-то мифической незаменимостью Шмайссера на освоении штампованных ствольных коробок АК.
P. S. Заработная плата товарища Сталина в то время была 10000 рублей. По непроверенным данным.
На закуску. Обратите внимание на пункт 2.
